Зруйнована всесильним почуттям, так втомлена самотнiм iснуванням... Чи варто говорити про кохання, тоді, коли прощаєшся з життям?
Название: Косвенные доказательства
Автор: Serizava Aya-san
Бета: lintares aka linami
Размер: миди (4 300 слово)
Пейринг/Персонажи: Ниномия Казунари, Нишикидо Рё, Мацумото Джун, Ямашита Томохиса, группа Arashi, Мацумото Джун/Ниномия Казунари
Категория: преслэш, плавно переходящий в слэш
Жанр: флафф, попытки юмора, полное отсутствие логики
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: стилизация фильма "Карты, деньги, два ствола", джоннисовские реалии. Таймлайн - съёмки "Уз падающих звёзд".
Предупреждение: ООС, ООС и ещё раз ООС
читать дальшеТомохиса просыпается от телефонного звонка. Сквозь сон слушает, как Рё что-то злобно вещает в трубку, и открывает глаза, только когда Нишикидо орёт:
– Заебал!
– Кто? – всё ещё сонно удивляется Ямапи.
– Ниномия заебал! Ты вообще как, тут ещё?
– Тут, – подтверждает Ямапи и пытается понять, причём тут вообще Казунари.
– Всё, я подъехал, до созвона! – дурным голосом кричит в трубку Рё, и Ямапи наконец-то вспоминает про съемки его дорамы.
Ямапи ещё помнит, как во время съёмок Стэнд апа Нино первые два дня говорил, чтобы Пи называл его «Ниномия-сан», потому что он тут сэмпай и всё такое. Но Ямапи тогда был маленьким и очень милым кохаем, так что на «Нино» он перешёл довольно быстро, и дальше всё пошло как по маслу. Но вот как на съёмочной площадке уживаются эти двое – это, наверное, довольно забавный цирк. Рё явно не похож на маленького забавного кохая. Скорее на маленькую злобную ехидную сволочь с хроническим недосыпом, постоянным речевым недержанием и перманентной ненавистью ко всему сущему.
Хотя, именно этим они с Ниномией и похожи. Значит, разберутся как-нибудь.
Ямапи мысленно желает Рё удачи, посылает лучи терпения Нино, отключает телефон и снова засыпает.
***
Рё идёт по съемочной площадке, вежливо здоровается со стаффом, вежливо здоровается с гримёрами, вежливо здоровается с режиссёром, очень вежливо и немного заикаясь здоровается с Тодой Эрикой. А потом он видит Ниномию, который, прислонившись к стенке фургона, опасно балансирует на табуретке и играет в свою приставку. Налёт вежливости с лица Рё слетает моментально.
Как же Ниномия его задолбал.
Вчера был первый день съёмок. Вчера Нино пять раз зашёл в его фургон вместо своего, четыре раза случайно залез в его сумку вместо своей, семь раз спросил, кто первым идёт в душ, три раза странно на него покосился, девять раз назвал его «Нишики», два раза наступил ему на ногу и один раз вломился в раздевалку душевой, когда Рё стаскивал с себя последнюю, стратегически важную деталь гардероба.
И как же сильно Нино его задолбал…
– Привет, Нишики! – голос Нино выдёргивает Рё из тяжелых воспоминаний о вчерашнем дне. Нино уже стоит рядом. Пытливо смотрит ему куда-то на стык футболки и джинсов и как-то недобро ухмыляется, – Готов?
Рё невольно сглатывает, разворачивается в сторону двери своего трейлера и на ходу отвечает:
– Если к съёмкам – то да, – и протискивается бочком в фургон.
***
Нино считает, что Нишикидо Рё абсолютно невыносим. Нет, конечно, может быть дело в том, что день у Нино не задался с утра. Или в том, что съёмки задержали из-за опоздания Нишикидо. Или в том, что он забыл сегодня позавтракать, а вчера – поужинать.
Но, наблюдая за настороженными и несколько диковатыми взглядами Нишикидо в его сторону, Нино отчётливо понимает, что тот его раздражает.
Хотя стоит признать, что съёмки дорамы проходят вполне удачно. И главное – быстро. Что не удивительно, на самом деле, с таким-то режиссёром. И с таким кастом. Нино довольно ухмыляется. Всё-таки он чертовски хорошо играет. И даже Нишикидо не сможет с этим поспорить. Хотя вот он-то и не пытался, стоит заметить справедливости ради.
В обеденный перерыв Нино сиротливым взглядом смотрит, как Рё уплетает принесённый менеджером обед, и старательно игнорирует собственный подвывающий желудок. Его менеджер исчез в неизвестном направлении двадцать минут назад, как сказал – за едой, и так и пропал.
Со стороны въезда на площадку раздаётся волна восторженных всхлипов. Обычно такое звуковое сопровождение вызывает своим появлением Мацуджун. Но тут ему взяться неоткуда. Нино включает приставку, откидывается на стуле и выставляет уровень сложности.
– Утречка! – слышит Нино голос Мацуджуна у себя над головой.
– Да какого утречка. Три часа дня, – отвечает он и продолжает играть.
Поднять голову от приставки он догадывается только после настойчивого «КХМ-КХМ!» и не сильно нежного пинка в лодыжку.
– Что ты тут делаешь, Джун, привет? – выпаливает Нино и жадно смотрит на пакет в руках Мацумото.
– Принёс тебе обед, – улыбаясь во все тридцать два, отвечает Джун и протягивает Нино пакет с едой.
– Это очень мило с твоей стороны, но что ты тут делаешь? – переспрашивает Нино и жадно набрасывается на лапшу в картонной упаковке, явно из ближайшего фаст-фуда.
Где-то слева, судя по звукам – недалеко от фургона Нишикидо, кто-то громко давится едой и начинает кашлять. Потом оттуда же раздаётся тихий мат.
– Привет, Мацумото! – кричит Рё, всё ещё отплёвываясь от еды, пошедшей не в то горло, – Ты тут зачем?
– К Нино приехал, – говорит Джун, заботливым взглядом наблюдая, как тот запихивает в себя еду. Потом осторожно подсовывает ему салфетку и добавляет, – накормить.
Нишикидо давится едой во второй раз, в приступе кашля сгибается пополам, переворачивая коробку с обедом на себя.
Нино и Джун заворожено смотрят, как густой, тёмно-горчичного цвета соус медленно стекает по чёрным джинсам.
Нишикидо снова шёпотом матерится. Остатки обеда летят в урну. Попадает туда, конечно, далеко не всё, но Рё явно не заморачивается проблемами чистоты, сортировки мусора и экологии и громко хлопает дверью фургона.
– Нервный он какой-то, – говорит Нино Джуну и доедает последний онигири. Две пустые коробки от лапши и салфетки он выкидывает в контейнер для бумажных отходов, а пакет сворачивает квадратиком и суёт в карман. Мало ли. Вдруг пригодится.
У Нишикидо в фургоне что-то падает, бьётся и снова падает. Виртуозные матерные обороты пошли уже по третьему кругу, даже не меняя очерёдности.
– Его там заело, кажется. Пойдём посмотрим, – предлагает Джун и тащит Нино за руку.
Джун медленно открывает дверь и застывает. Нино становится на носочки, кладёт подбородок ему на плечо и начинает тихо ржать.
Рё, балансируя на одной ноге, пытается стянуть с себя узкие чёрные джинсы. Одна его рука перепачкана тем самым соусом, пальцы второй – тональным кремом, на полу валяется ворох одежды, листы сценария и осколки разбитой чашки.
На Нишикидо надеты весёлого красного цвета трусы в жёлтый смайлик.
– Очень милые труселя, – комментирует увиденное Нино, и после его реплики ржать начинает и Джун.
У Нишикидо взгляд маньяка. Он грубо выталкивает их из фургона с криком:
– Нахер отсюда свалили! ОБА! – и громко хлопает дверью.
Ниномия и Джун, продолжая ржать, идут обратно к фургону Нино.
– Очень невежливо, ты так не считаешь? – хмыкает Джун.
– Так зачем, говоришь, ты приехал? – ещё раз интересуется Ниномия и закуривает
– Я решил тебе помочь, – отвечает Джун и садится в ниномиевское кресло, – я единственный, кто поставил на тебя. А я так не люблю проигрывать.
***
– Слушай, ваш Нишикидо невыносим, – слышит Томохиса в трубке голос Ниномии.
– И тебе здравствуй, – тяжело вздыхает Томохиса и пытается нашарить рукой часы на тумбочке.
– Он такой же наш, как и ваш, – добавляет он в трубку, – не я с ним в дораме снимаюсь.
Уже начало второго, и звонок в это время с жалобами на Рё – не самый лучший повод, чтоб будить его среди ночи. Во всяком случае, Пи не считает это достаточным поводом. Ниномия Казунари же явно придерживается другого мнения по этому вопросу.
– С ним невозможно работать! – продолжает Нино, – он неадекватен и агрессивен. А сняли только две серии. Как вы с ним уживаетесь?
Ямашита хочет спать. И не будь Нино семпаем, он давно бы бросил трубку, поставил телефон на беззвучный режим и продолжил бы себе спать.
– Вам нужно вместе выпить, – советует он, подавляя зевок, – это всегда помогает.
– Ага, – говорит Нино и сбрасывает вызов.
– И тебе спокойной ночи, – желает Ямашита и засыпает, кажется, на середине собственной фразы, сжимая телефон в руке.
***
Соглашаться на предложение Ниномии «выпить и наконец-то нормально пообщаться» было огромной ошибкой, понимает Рё. Он тащит на себе пьяного Нино по узкому коридору собственной квартиры и поражается, насколько тяжёлым может быть такой маленький с виду Ниномия.
– Нино, ты как? Живой? – Рё роняет его на свою кровать. – Может, скорую? Или хотя бы тазик?
Нино в ответ издаёт невнятные булькающие звуки.
– Ээээм? Скажи что-нибудь, – просит Рё и удивляется тому, что Нино умудрился напиться в сопли с пяти рюмок самбуки.
– Каподастр! – громко провозглашает Ниномия и с довольной улыбкой снова отключается.
Ещё через пару минут наблюдения за мирно спящим Нино Рё убеждается, что скорая и тазик тому явно не понадобятся, и идёт обратно в гостиную допивать самбуку в гордом одиночестве.
– Надо же, в таком состоянии вспомнить про каподастр! – шепчет сам себе Рё и поджигает самбуку в стопке.
***
– Ненавижу-ненавижу-ненавижу-ненавижу Мацумото! – Рё стоит под дверью собственной спальни и с опаской прислушивается к доносящемуся из-за неё монотонно-скрипучему бормотанию. Звуки выдвигаемых ящиков и хлопающих дверей шкафа настораживают ещё больше.
– Где? Ну где?!
Рё даже боится предположить, что понадобилось среди его вещей вдрызг пьяному Ниномии, которого он всего пять минут назад сам оттащил в спальню и уложил спатки.
В момент, когда Рё решает всё же зайти и проверить, всё ли с Нино в порядке, и при острой необходимости налить ему ещё стопку и уложить обратно спать, в спальне что-то громко падает. Падает явно на ногу или какую-то другую часть тела, поэтому Ниномия издаёт громкий, животный, леденящий душу крик. А потом монотонно, уверенно и утвердительно сообщает в пространство:
– Нет, я завтра же его убью. Нет, я убью их обоих. Нет. Я убью их всех.
Рё решает, что Нино успокоится сам, да и попадаться под горячую руку он точно не горит желанием. Он медленно поворачивается и пытается тихонечко, на носочках, отойти от двери. Но за дверью раздаётся оглушительное:
– НИШИКИ! ИДИ СЮДА ВМЕСТЕ СО СВОЕЙ БУТЫЛКОЙ!
Рё спотыкается, кренится назад, пытаясь удержать равновесие, и спиной заваливается в спальню, открывая дверь собой.
Ниномия стоит посреди комнаты. Даже в темноте видно, что он злой, взлохмаченный и внезапно абсолютно трезвый. В руках у него своеобразная гирлянда из нишикидовских футболок-маек-шорт, на полу валяется гора носков, трусов и полотенец. Сверху этой кучи лежат два галстука, завершая картину прошедшего по комнате урагана.
– Ты сошёл с ума? – с опаской спрашивает Рё и на всякий случай отползет подальше.
– Нет. Я хочу выпить. И запомни, запомни раз и навсегда: я ненавижу Мацумото.
Рё заторможено кивает.
– А теперь тащи сюда ту бутылку, Нишики. Давай.
Рё борется с желанием запустить в Нино стул. За хамское поведение и приказной тон в его же квартире.
Но после секундных раздумий решает, что сейчас с Нино лучше не связываться. Рё поднимается с пола и бредёт в гостиную за недопитой бутылкой самбуки.
***
– В моей жизни стало слишком много Мацумото, – жалуется Рё по телефону уставшим голосом.
– О, я был уверен, что ты снимаешься с Ниномией, – удивляется в ответ Ямашита. То, что отдохнуть ему не дадут, а за отключенный телефон расчленят всей толпой с особой жестокостью, он понял ещё вчера.
– Именно! Ты зришь в корень проблемы! Почему я снимаюсь с Ниномией, но каждый день на съёмочной площадке вижу кроме Нино ещё и Мацумото? А? А?! – с каждой фразой голос Рё всё больше срывается на фальцет.
У Ямашиты начинает звенеть в ушах.
На часах десять утра, и Ямапи надеялся не вставать хотя бы до полудня. Но звонок Нишикидо ломает все его уютные планы на тихий и спокойный сон.
– Он везде! – продолжает возмущаться Рё, – и у них с Нино явно что-то происходит.
– Происходит что? – устало спрашивает Ямашита.
– Нино грозится его убить, ночует у меня дома, напивается, а сегодня приезжает Мацумото и ходит за нами повсюду. Это очень подозрительно. Очень. Ладно, я пошёл. На созвоне!
Ямашита опасается за душевное здоровье Рё. Вот такие вот нелепые подозрения явно похожи на зачатки паранойи.
***
Рё, крадучись, подходит к фургону Ниномии и подслушивает доносящиеся из-за двери отрывки диалога на повышенных тонах.
– … в спальне…
– А что ты делал у него в спальне?! – громко и очень возмущённо вопрошает Мацуджун.
– А как ты думаешь? Что мог я делать в спальне у Рё? – в голосе Ниномии слышится явная претензия. И тон ответа очень вызывающий.
Рё готов предположить, что сейчас Ниномии в лицо полетит что-нибудь тяжёлое. Но вместо этого в фургоне раздаются только неясные шорохи и приглушённый шёпот обоих.
У Рё в голове проносится несколько вариантов происходящего в данный момент в фургоне Нино, и все эти варианты приводят его к одному и тому же выводу.
***
– Я понял, в чём дело! – кричит Рё в трубку не своим голосом.
– Твою мать, Рё, я только уснул! – с тяжёлым стоном хриплым голосом выдыхает в трубку Ямашита.
– Нет, ты только послушай! Мне просто нужно кому-нибудь это сказать. И обещаю, что не буду звонить тебе в ближайшие четыре часа!
Ямапи закатывает глаза. Четыре часа. Это он не будет, но есть ещё Ниномия и половина телефонной книги. А Ямашита внезапно становится самым востребованным человеком именно во время своего отдыха или ещё хуже – сна.
– Ну? – обречённо спрашивает он.
– Я уверен, что Джун спит с Ниномией! – слышит Ямапи тихий, лихорадочный шёпот.
– Ты головой ударился, Рё. Я спать, – отвечает он и кладёт трубку.
***
Джун приезжает каждый день, кормит, за руку вечно куда-то тащит, ревнует, закрывается с Нино в фургоне, устраивает сцены – Рё ещё раз сопоставляет факты и окончательно убеждается в правильности своих выводов.
***
– Привет, Нишики! – кричит Нино издалека, как только замечает его.
Рё осматривается по сторонам и не видит поблизости Мацумото. Впервые за последние дни съёмок.
– Поссорились? – участливо интересуется он.
– С кем? – удивляется Нино.
– Э… Как с кем? С Мацуджуном.
– С чего ты взял? – Нино явно искренне удивляется этому предположению, – он позже подъедет.
Нино ещё раз подозрительно смотрит на него и заходит в свой фургон. Рё слышит звук проворачивающегося замка.
Когда Мацумото всё же приезжает, до начала съёмок остаётся всего минут десять, не больше. Персонал даёт последние указания массовке, а Нино как раз идёт в сторону площадки уже загримированный. А ещё – явно раздражённый и не выспавшийся.
– Ты футболку у меня вчера забыл, – слышит Рё приглушённый голос Джуна и пытается незаметно подойти ближе.
– Спасибо, – отвечает Нино и принимает у него из рук ярко-розовый шуршащий пакет.
– Я вчера постирал её вместе со своими вещами. Это же твоя счастливая футболка, – Джун широко и самодовольно улыбается, демонстрируя миру ослепляющую белизну своих зубов.
Рё проходит мимо них с мыслью, что это, сука, очень трогательные отношения. И совершенно не замечает двух одинаковых взглядов ему в спину.
– Знаешь, – говорит Джун мрачным, почти заупокойным голосом, – он какой-то непробиваемый.
– Или мы пробуем неправильные методы, – отзывается Нино и плетётся следом за Нишикидо.
***
Рё с трудом подавляет в себе желание повернуть обратно, когда видит активно машущего ему рукой Мацуджуна.
– Что там у тебя? – спрашивает он, когда всё же решается подойти к Джуну.
Тот многозначительно трясёт пакетом. В пакете что-то задорно звенит.
– Пиво, – отвечает Джун, – Тебе и мне.
Рё тащится за Джуном в фургон Ниномии и каким-то очень уж обречённым взглядом наблюдает за тем, как тот открывает первые две банки.
– Что, поссорились-таки? – предпринимает ещё попытку докопаться до истины Рё.
– Кто? – не понимает Джун. Или делает вид, что не понимает.
– Вы с Нино, – продолжает намекать на очевидное Рё и делает первый глоток пива.
– Ну, что-то вроде, – завуалировано отвечает Джун и как-то странно косится на Рё.
Пиво Мацумото купил отличное. Вкусное, не горькое, в меру пенное. Так что первая банка выпивается очень быстро.
– И давно это у вас с ним? - уже более смело лезет не в своё дело Рё. И внимательно наблюдает за реакцией.
Джун всё ещё делает вид, что ничего не понимает. Или осознанно не хочет выдавать никаких подробностей.
– Ну, не особо давно, недели две с половиной, – задумчиво отвечает Джун и протягивает Рё вторую банку.
С каждой минутой атмосфера в чужом фургоне становится всё более расслабленной. Мацуджун не замолкает ни на секунду. Рё умудряется даже пару раз развести его на откровения относительно Ниномии.
Оказывается, вчера Нино забыл свою футболку у него в машине. Только на вопрос, как именно Нино её там забыл, отвечать уже не стал.
– Кстати, давно хотел у тебя спросить… – начинает Джун слегка уже заплетающимся языком, но его прерывает громкий звук шагов снаружи.
Когда Ниномия резко и очень громко открывает дверь своего фургона с ноги, то объёмный пакет с пивом уже практически пуст.
– Ой, – икает Джун и смотрит на Нино верными виноватыми глазами, – А пиво закончилось.
– Я вас сейчас убью, – обещает Нино искрящимся добротой голосом и закрывает за собой дверь.
***
– Ямапи? – раздаётся в трубке очень узнаваемый голос Мацумото.
Нет, то, что выспаться в свою неделю выходных ему не удастся, он понял уже давно. Но то, что даже Мацуджун испытает необходимость позвонить именно ему и именно сейчас, и ещё раз именно ему– это было, пожалуй, неожиданно. И, пожалуй, уже слишком.
– Кто? – вяло интересуется Томохиса, – Ниномия? Нишикидо? Или оба?
Джун молчит какое-то время, а потом:
– Слушай, а поехали куда-нибудь выпьем?
***
Джун ждёт его в тихом баре за угловым столиком, спрятанном от лишних глаз и ушей массивной деревянной загородкой. В пепельнице перед ним лежат два окурка, а на столе стоит ополовиненный бокал вина.
– Всё началось с того, что мы у меня дома играли в карты. На деньги. Изначально, – с тяжёлым вздохом после краткого приветствия начинает Джун.
– Мы? – уточняет Ямашита.
– Араши, – Джун смотрит на него, как на умалишённого, мол, и так понятно, кто такие «мы».
– И если бы на последнем кругу карты сдавал Нино, то всё могло бы закончиться по-другому, он никогда не проигрывает на своих раздачах, что, в общем-то, неудивительно. Но карты сдавал я…
Ямапи откидывается на спинку стула и готовится к долгому и, несомненно, увлекательному рассказу.
***
Три недели назад
В комнате воцаряется тишина. Слышно только тихое шипение тлеющей сигареты Айбы.
В общем-то, вечер начался как обычно и грозил так же обычно и закончиться, если бы не одно обстоятельство, которое повлекло за собой другие обстоятельства, которые в свою очередь и …
Нино растерянно смотрит на свои карты на столе, а все остальные ещё более ошалевшими взглядами смотрят на Ниномию.
– Ты проиграл, – флегматично объясняет Оно, так, на всякий случай. Или чтобы закрепить эффект.
– Угу, – вместо Нино кивает почем-то Джун, не отрывая взгляд от пары шестёрок.
Нино тоскливо смотрит на деньги, которые он только что проиграл, и с ноткой трагедии в голосе спрашивает, обводя всех присутствующих абсолютно несчастным взглядом:
– А может, желание?
– Нет! – вскидывается моментально Джун и тянет уже руку к деньгам, когда Сакурай неожиданно соглашается на желание. А за ним и все остальные.
– Только в пределах возможного, – предупреждает Нино, с опаской замечая недобрый блеск глаз одногруппников.
– Конееечно, – тянет Сакурай.
– Ладно, чего вы хотите?
– Пусть Нино что-нибудь у кого-нибудь стащит и принесёт нам! – предлагает Айба.
– Пойди туда, не знаю, куда, и принеси то, не знаю, что? – язвит Нино.
– У тебя же дорама? – уточняет Сакурай.
– Угу.
– С Тодой и Нишикидо?
– Угу.
– А пусть Нино-чан принесёт нам… Ну… полотенце Тоды Эрики?
– Нахрена нам полотенце Тоды Эрики? – удивляется Оно со своего места.
– Нет, пусть тогда Нино принесёт трусы Нишикидо, – давясь смешком, предлагает Джун.
– А нахрена нам трусы Нишикидо? – растерянно спрашивает Айба.
– Ну, так забавнее. Есть у него одни, с красными крокодильчиками, говорит, что это его счастливые трусы, – вдохновенно рассказывает Джун подробности из жизни нишикидовского нижнего белья, и только потом замечает, как на него смотрят остальные.
- Откуда такие подробности? – удивлённо интересуется Сакурай.
На Нино вообще смотреть жалко. Кажется, что ещё хоть слово о нижнем белье Нишикидо – и он набьёт себе шишку на лбу. Столом. Или фейспалмами. Или даже отдаст Джуну все свои наличные деньги. А это уже говорит о многом.
– Ну, было дело. Рё, когда выпьет, много говорит. А иногда и показывает.
В глазах Сакурая плещется неразбавленный азарт, когда он громко соглашается на это желание, а за ним соглашаются и все остальные.
– Господи, Боже мой, – бормочет Нино, проклиная себя за предложение заменить денежный проигрыш желанием.
– А в душе упереть их можно? – вяло интересуется он и смотрит почему-то именно на Джуна.
– А не получится, – веселясь на всю катушку, отвечает Джун, – во-первых, вряд ли он их будет носить там, где это смогут заметить. А во-вторых, ну, красть грязное белье другого джонниса как-то не комильфо, ты так не считаешь?
– Угу, – сокрушается Нино и тихо ненавидит Джуна за его идею, а всех остальных за то, что эту идею поддержали.
Нино думает, что завтра купит себе через интернет книгу по вуду. И будет, следуя инструкциям, медленно втыкать иголки в куклу-Джуна и куклу-Рё.
Ухмылка на лица выдала бы его коварный план, если бы хоть кто-то обратил на неё внимание.
Джун, Айба и Оно столпились вокруг Сакурая, который уже успел организовать тотализатор и записывал ставки в блокнот.
***
Неделю назад
– Так зачем, говоришь, ты приехал? – ещё раз интересуется Ниномия и закуривает.
– Я решил тебе помочь, – отвечает Джун и садится в ниномиевское кресло, – я единственный, кто поставил на тебя. А я так не люблю проигрывать.
– А все остальные поставили на то, что я не смогу их найти? – уточняет Нино и хмурится.
– Именно.
– Вместе точно что-нибудь придумаем, – успевает ответить Нино, прежде чем Нишикидо, который сумел-таки переодеться и ничего больше не разбить, выходит из своего фургона, злющий, как рота чертей.
Они синхронно оборачиваются на него и так же синхронно растягивают губы в одинаково-предвкушающих ухмылках. Рё почему-то начинает мелко потрушивать.
***
Пять дней назад
– Я вчера был у него дома, – отчитывается за выполненные действия из плана по захвату нижнего белья Нино.
– Был дома? И?
– Мы пили, – со вздохом продолжает он, – Самбука – мерзкое пойло. Не нашел.
– Ты не там искал!
– Ну конечно, ведь кто-то мне так и не сказал, где он их прячет!
– А этот кто-то и не знает, где именно. Знал бы – сказал, – начинает психовать Джун, – А ты где искал?
– Перерыл все ящики у него в спальне.
– А что ты делал у него в спальне?!
– А как ты думаешь? Что мог я делать в спальне у Рё? – Нино тоже повышает голос, но тут же прикладывает указательный палец к губам, призывая сбавить обороты. И децибелы.
– Почему он не хранит их в спальне?
– А вдруг увидит кто-нибудь. Взрослый мужик уже, а тут такой детский сад со счастливыми трусами.
– Постой, напомни мне ещё раз, откуда ты-то знаешь про его трусы с крокодильчиками? – со вздохом уточнят Нино.
– Рё много говорит, когда выпьет. А иногда и показывает.
– Точно. Вспомнил. Можешь не продолжать.
***
Четыре дня назад
«Если не сработала даже футболка с тонким намёком на трусы, то теперь я попробую разговорить его под пиво. Задержись на съёмках, а потом ещё раз поищи в его фургоне», – Нино читает это сообщение, стоя в метре от Рё.
Вся эта ситуация нравится ему с каждым днём всё меньше, но тут уже ничего не поделаешь.
- Я задержусь ненадолго, иди без меня, Нишики, - говорит Нино Рё, отходит от него на пару метров и, когда тот разворачивается и уходит к выходу с павильона, сразу же набирает номер Джуна.
– Я заколебался тут стоять, – ноёт Джун, – и руки устали от этого пакета.
Джун стоит на выходе со съёмочной площадки, в одной руке держит увесистый пакет с пивом, а во второй – телефон.
– Терпи, – советует Нино в трубку, – он будет возле тебя через несколько минут. И не забудь ничего. И помни, что мне нужно минимум двадцать минут.
– Уймись уже, помню я всё, – раздражённо отвечает Джун и нажимает на кнопку сброса вызова. И как раз замечает выходящего из-за угла Нишикидо.
***
Рё как-то слишком акцентирует внимание на их с Нино отношениях. И только к третьей банке пива до Джуна доходит, что именно тот имеет в виду.
Джун старается демонстрировать неизмеримую невозмутимость и отстранённость от всего, что связанно с Ниномией, и наконец-то вспоминает про злополучные трусы.
– Кстати, давно хотел у тебя спросить… – начинает Джун слегка уже заплетающимся языком, но его прерывает громкий звук шагов снаружи.
Нино с пинка открывает дверь, смотрит на них взглядом, полным жажды серийных убийств.
– Ой, – икает Джун и смотрит на Нино верными виноватыми глазами, – А пиво закончилось.
– Я вас сейчас убью, – обещает Нино искрящимся добротой голосом и закрывает за собой дверь.
Рё бочком по стеночке продвигается к выходу из фургона и тихонько закрывает за собой дверь.
– Не нашёл, – обречённо вздыхает Нино и усаживается в кресло.
– И у меня по нулям, – в тон ему отвечает Джун и допивает последние глотки пива.
***
– Теперь понимаешь? – спрашивает Джун и красиво затягивается сигаретой.
– Да. То есть, нет. То есть, не совсем, – отвечает Ямашита. Конечно сама ситуация и некая маразматичность вариантов выхода из неё впечатляют, но по взволнованному лицу Мацумото Ямапи понимает, что явно упустил что-то очень важное. Какую-то самую главную деталь.
– Нишикидо думает, что я сплю с Нино, – почти шёпотом говорит Джун.
– Нет, он не думает, он уверен в этом, – кивает Ямашита.
– Понимаешь, мы не спим с Нино, – продолжает разжёвывать истину Джун.
– Так это же отли…
– Но теперь и мне тоже начинает казаться, что я с ним сплю, – Джун выдыхает дым и явно пытается справиться с желанием побиться головой о деревянную столешницу.
– Оооо… – начинает Ямапи, а потом до него наконец-то начинает доходить то, что вложил Джун в эту фразу, – Оооо…
***
Ямашита присылает ему сообщение рано утром следующего дня.
«Он обычно их держит в синем пакете в бардачке машины. Можешь не благодарить. И уж точно не стоит для этого звонить».
Джун довольно улыбается, в конце концов, он на это и рассчитывал, когда звал вчера Ямашиту в бар.
Стащить ключи от машины оказывается вообще минутным делом, стоило только дождаться начала съёмок. Синий пакет с долгожданными трусами в красных крокодильчиках Джун перевязал фиолетовой ленточкой и оставил у Нино в фургоне. С запиской «Ты должен большое спасибо!».
***
Когда Нино двумя пальцами вытаскивает трусы из пакета и демонстрирует их подохреневшим с виду Сакураю, Айбе и Оно, то по непроницаемо-довольному лицу Джуна невозможно догадаться, какую роль сыграл он в результативности выполнения проигранного Ниномией желания.
Выигранные деньги приятно шуршат в заднем кармане брюк. И ничто не омрачает их с Ниномией радость до тех пор, пока Сакурай, прокашлявшись, не замечает, что трофей не мешало бы вернуть владельцу.
***
Унылый расстроенный Нишикидо подпирает собой фургон и постоянно вздыхает, когда к нему подходят, светясь, аки новогодние гирлянды, Ниномия с Мацуджуном.
– Нишики, хочешь, я покажу тебе фокус? – бодрым голосом интересуется Нино.
– Да какой, к чёрту, фокус, – подавленно отзывается Рё и переводит на них страдающий взгляд больших, по-собачьи влажных, печальных глаз.
– Интересный фокус. Тебе понравится.
Нино производит какие-то сложные манипуляции с картами, Рё даже пытается наблюдать за процессом. Но уж чего он не ожидает, так это того, что в конце из-под сложенных ровным столбиком карт покажутся сложенные ровным квадратиком его счастливые трусы.
– Я вас ненавижу, – обращается он к Нино и Джуну и поспешно прячет трусы в карман.
– Мы никому не расскажем о твоём секрете, – заверяет Джун.
Рё краснеет и на одном дыхании выпаливает:
– И я тогда ни-ко-му не расскажу, что вы спите с Нино.
Нино рядом с Джуном на мгновение каменеет, но не теряется и с обворожительной улыбкой поворачивается к Мацумото и обвивает тонкими ручками его шею, целует в губы.
– Уж будь добр, – говорит он охреневшему от этого зрелища Рё и уводит Джуна за руку в свой фургон.
***
Эпилог
На деньги Араши в покер больше не играли.
В 2009 году проиграл Сакурай. И с абсолютно невозмутимым лицом вынес хомяка Йокоямы вместе с клеткой у того из квартиры.
В 2010 году Сатоши проиграл желание «согласиться на первую же предложенную роль». Так он и снялся в роли Каибуцу-куна. И, стоит заметить, ни разу об этом не пожалел.
А в 2011 Нино наконец-то отыгрался на Джуне. После рекламы туши для ресниц Мацуджун всё ещё зол и до сих пор жаждет возмездия, даже несмотря на то, что очередь Айбы так и не наступила. Ну, если не считать того единственного раза, когда он незаметно подлил во время съёмок последней серии Бармена слабительное в бокал Нишикидо Рё.
Автор: Serizava Aya-san
Бета: lintares aka linami
Размер: миди (4 300 слово)
Пейринг/Персонажи: Ниномия Казунари, Нишикидо Рё, Мацумото Джун, Ямашита Томохиса, группа Arashi, Мацумото Джун/Ниномия Казунари
Категория: преслэш, плавно переходящий в слэш
Жанр: флафф, попытки юмора, полное отсутствие логики
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: стилизация фильма "Карты, деньги, два ствола", джоннисовские реалии. Таймлайн - съёмки "Уз падающих звёзд".
Предупреждение: ООС, ООС и ещё раз ООС
читать дальшеТомохиса просыпается от телефонного звонка. Сквозь сон слушает, как Рё что-то злобно вещает в трубку, и открывает глаза, только когда Нишикидо орёт:
– Заебал!
– Кто? – всё ещё сонно удивляется Ямапи.
– Ниномия заебал! Ты вообще как, тут ещё?
– Тут, – подтверждает Ямапи и пытается понять, причём тут вообще Казунари.
– Всё, я подъехал, до созвона! – дурным голосом кричит в трубку Рё, и Ямапи наконец-то вспоминает про съемки его дорамы.
Ямапи ещё помнит, как во время съёмок Стэнд апа Нино первые два дня говорил, чтобы Пи называл его «Ниномия-сан», потому что он тут сэмпай и всё такое. Но Ямапи тогда был маленьким и очень милым кохаем, так что на «Нино» он перешёл довольно быстро, и дальше всё пошло как по маслу. Но вот как на съёмочной площадке уживаются эти двое – это, наверное, довольно забавный цирк. Рё явно не похож на маленького забавного кохая. Скорее на маленькую злобную ехидную сволочь с хроническим недосыпом, постоянным речевым недержанием и перманентной ненавистью ко всему сущему.
Хотя, именно этим они с Ниномией и похожи. Значит, разберутся как-нибудь.
Ямапи мысленно желает Рё удачи, посылает лучи терпения Нино, отключает телефон и снова засыпает.
***
Рё идёт по съемочной площадке, вежливо здоровается со стаффом, вежливо здоровается с гримёрами, вежливо здоровается с режиссёром, очень вежливо и немного заикаясь здоровается с Тодой Эрикой. А потом он видит Ниномию, который, прислонившись к стенке фургона, опасно балансирует на табуретке и играет в свою приставку. Налёт вежливости с лица Рё слетает моментально.
Как же Ниномия его задолбал.
Вчера был первый день съёмок. Вчера Нино пять раз зашёл в его фургон вместо своего, четыре раза случайно залез в его сумку вместо своей, семь раз спросил, кто первым идёт в душ, три раза странно на него покосился, девять раз назвал его «Нишики», два раза наступил ему на ногу и один раз вломился в раздевалку душевой, когда Рё стаскивал с себя последнюю, стратегически важную деталь гардероба.
И как же сильно Нино его задолбал…
– Привет, Нишики! – голос Нино выдёргивает Рё из тяжелых воспоминаний о вчерашнем дне. Нино уже стоит рядом. Пытливо смотрит ему куда-то на стык футболки и джинсов и как-то недобро ухмыляется, – Готов?
Рё невольно сглатывает, разворачивается в сторону двери своего трейлера и на ходу отвечает:
– Если к съёмкам – то да, – и протискивается бочком в фургон.
***
Нино считает, что Нишикидо Рё абсолютно невыносим. Нет, конечно, может быть дело в том, что день у Нино не задался с утра. Или в том, что съёмки задержали из-за опоздания Нишикидо. Или в том, что он забыл сегодня позавтракать, а вчера – поужинать.
Но, наблюдая за настороженными и несколько диковатыми взглядами Нишикидо в его сторону, Нино отчётливо понимает, что тот его раздражает.
Хотя стоит признать, что съёмки дорамы проходят вполне удачно. И главное – быстро. Что не удивительно, на самом деле, с таким-то режиссёром. И с таким кастом. Нино довольно ухмыляется. Всё-таки он чертовски хорошо играет. И даже Нишикидо не сможет с этим поспорить. Хотя вот он-то и не пытался, стоит заметить справедливости ради.
В обеденный перерыв Нино сиротливым взглядом смотрит, как Рё уплетает принесённый менеджером обед, и старательно игнорирует собственный подвывающий желудок. Его менеджер исчез в неизвестном направлении двадцать минут назад, как сказал – за едой, и так и пропал.
Со стороны въезда на площадку раздаётся волна восторженных всхлипов. Обычно такое звуковое сопровождение вызывает своим появлением Мацуджун. Но тут ему взяться неоткуда. Нино включает приставку, откидывается на стуле и выставляет уровень сложности.
– Утречка! – слышит Нино голос Мацуджуна у себя над головой.
– Да какого утречка. Три часа дня, – отвечает он и продолжает играть.
Поднять голову от приставки он догадывается только после настойчивого «КХМ-КХМ!» и не сильно нежного пинка в лодыжку.
– Что ты тут делаешь, Джун, привет? – выпаливает Нино и жадно смотрит на пакет в руках Мацумото.
– Принёс тебе обед, – улыбаясь во все тридцать два, отвечает Джун и протягивает Нино пакет с едой.
– Это очень мило с твоей стороны, но что ты тут делаешь? – переспрашивает Нино и жадно набрасывается на лапшу в картонной упаковке, явно из ближайшего фаст-фуда.
Где-то слева, судя по звукам – недалеко от фургона Нишикидо, кто-то громко давится едой и начинает кашлять. Потом оттуда же раздаётся тихий мат.
– Привет, Мацумото! – кричит Рё, всё ещё отплёвываясь от еды, пошедшей не в то горло, – Ты тут зачем?
– К Нино приехал, – говорит Джун, заботливым взглядом наблюдая, как тот запихивает в себя еду. Потом осторожно подсовывает ему салфетку и добавляет, – накормить.
Нишикидо давится едой во второй раз, в приступе кашля сгибается пополам, переворачивая коробку с обедом на себя.
Нино и Джун заворожено смотрят, как густой, тёмно-горчичного цвета соус медленно стекает по чёрным джинсам.
Нишикидо снова шёпотом матерится. Остатки обеда летят в урну. Попадает туда, конечно, далеко не всё, но Рё явно не заморачивается проблемами чистоты, сортировки мусора и экологии и громко хлопает дверью фургона.
– Нервный он какой-то, – говорит Нино Джуну и доедает последний онигири. Две пустые коробки от лапши и салфетки он выкидывает в контейнер для бумажных отходов, а пакет сворачивает квадратиком и суёт в карман. Мало ли. Вдруг пригодится.
У Нишикидо в фургоне что-то падает, бьётся и снова падает. Виртуозные матерные обороты пошли уже по третьему кругу, даже не меняя очерёдности.
– Его там заело, кажется. Пойдём посмотрим, – предлагает Джун и тащит Нино за руку.
Джун медленно открывает дверь и застывает. Нино становится на носочки, кладёт подбородок ему на плечо и начинает тихо ржать.
Рё, балансируя на одной ноге, пытается стянуть с себя узкие чёрные джинсы. Одна его рука перепачкана тем самым соусом, пальцы второй – тональным кремом, на полу валяется ворох одежды, листы сценария и осколки разбитой чашки.
На Нишикидо надеты весёлого красного цвета трусы в жёлтый смайлик.
– Очень милые труселя, – комментирует увиденное Нино, и после его реплики ржать начинает и Джун.
У Нишикидо взгляд маньяка. Он грубо выталкивает их из фургона с криком:
– Нахер отсюда свалили! ОБА! – и громко хлопает дверью.
Ниномия и Джун, продолжая ржать, идут обратно к фургону Нино.
– Очень невежливо, ты так не считаешь? – хмыкает Джун.
– Так зачем, говоришь, ты приехал? – ещё раз интересуется Ниномия и закуривает
– Я решил тебе помочь, – отвечает Джун и садится в ниномиевское кресло, – я единственный, кто поставил на тебя. А я так не люблю проигрывать.
***
– Слушай, ваш Нишикидо невыносим, – слышит Томохиса в трубке голос Ниномии.
– И тебе здравствуй, – тяжело вздыхает Томохиса и пытается нашарить рукой часы на тумбочке.
– Он такой же наш, как и ваш, – добавляет он в трубку, – не я с ним в дораме снимаюсь.
Уже начало второго, и звонок в это время с жалобами на Рё – не самый лучший повод, чтоб будить его среди ночи. Во всяком случае, Пи не считает это достаточным поводом. Ниномия Казунари же явно придерживается другого мнения по этому вопросу.
– С ним невозможно работать! – продолжает Нино, – он неадекватен и агрессивен. А сняли только две серии. Как вы с ним уживаетесь?
Ямашита хочет спать. И не будь Нино семпаем, он давно бы бросил трубку, поставил телефон на беззвучный режим и продолжил бы себе спать.
– Вам нужно вместе выпить, – советует он, подавляя зевок, – это всегда помогает.
– Ага, – говорит Нино и сбрасывает вызов.
– И тебе спокойной ночи, – желает Ямашита и засыпает, кажется, на середине собственной фразы, сжимая телефон в руке.
***
Соглашаться на предложение Ниномии «выпить и наконец-то нормально пообщаться» было огромной ошибкой, понимает Рё. Он тащит на себе пьяного Нино по узкому коридору собственной квартиры и поражается, насколько тяжёлым может быть такой маленький с виду Ниномия.
– Нино, ты как? Живой? – Рё роняет его на свою кровать. – Может, скорую? Или хотя бы тазик?
Нино в ответ издаёт невнятные булькающие звуки.
– Ээээм? Скажи что-нибудь, – просит Рё и удивляется тому, что Нино умудрился напиться в сопли с пяти рюмок самбуки.
– Каподастр! – громко провозглашает Ниномия и с довольной улыбкой снова отключается.
Ещё через пару минут наблюдения за мирно спящим Нино Рё убеждается, что скорая и тазик тому явно не понадобятся, и идёт обратно в гостиную допивать самбуку в гордом одиночестве.
– Надо же, в таком состоянии вспомнить про каподастр! – шепчет сам себе Рё и поджигает самбуку в стопке.
***
– Ненавижу-ненавижу-ненавижу-ненавижу Мацумото! – Рё стоит под дверью собственной спальни и с опаской прислушивается к доносящемуся из-за неё монотонно-скрипучему бормотанию. Звуки выдвигаемых ящиков и хлопающих дверей шкафа настораживают ещё больше.
– Где? Ну где?!
Рё даже боится предположить, что понадобилось среди его вещей вдрызг пьяному Ниномии, которого он всего пять минут назад сам оттащил в спальню и уложил спатки.
В момент, когда Рё решает всё же зайти и проверить, всё ли с Нино в порядке, и при острой необходимости налить ему ещё стопку и уложить обратно спать, в спальне что-то громко падает. Падает явно на ногу или какую-то другую часть тела, поэтому Ниномия издаёт громкий, животный, леденящий душу крик. А потом монотонно, уверенно и утвердительно сообщает в пространство:
– Нет, я завтра же его убью. Нет, я убью их обоих. Нет. Я убью их всех.
Рё решает, что Нино успокоится сам, да и попадаться под горячую руку он точно не горит желанием. Он медленно поворачивается и пытается тихонечко, на носочках, отойти от двери. Но за дверью раздаётся оглушительное:
– НИШИКИ! ИДИ СЮДА ВМЕСТЕ СО СВОЕЙ БУТЫЛКОЙ!
Рё спотыкается, кренится назад, пытаясь удержать равновесие, и спиной заваливается в спальню, открывая дверь собой.
Ниномия стоит посреди комнаты. Даже в темноте видно, что он злой, взлохмаченный и внезапно абсолютно трезвый. В руках у него своеобразная гирлянда из нишикидовских футболок-маек-шорт, на полу валяется гора носков, трусов и полотенец. Сверху этой кучи лежат два галстука, завершая картину прошедшего по комнате урагана.
– Ты сошёл с ума? – с опаской спрашивает Рё и на всякий случай отползет подальше.
– Нет. Я хочу выпить. И запомни, запомни раз и навсегда: я ненавижу Мацумото.
Рё заторможено кивает.
– А теперь тащи сюда ту бутылку, Нишики. Давай.
Рё борется с желанием запустить в Нино стул. За хамское поведение и приказной тон в его же квартире.
Но после секундных раздумий решает, что сейчас с Нино лучше не связываться. Рё поднимается с пола и бредёт в гостиную за недопитой бутылкой самбуки.
***
– В моей жизни стало слишком много Мацумото, – жалуется Рё по телефону уставшим голосом.
– О, я был уверен, что ты снимаешься с Ниномией, – удивляется в ответ Ямашита. То, что отдохнуть ему не дадут, а за отключенный телефон расчленят всей толпой с особой жестокостью, он понял ещё вчера.
– Именно! Ты зришь в корень проблемы! Почему я снимаюсь с Ниномией, но каждый день на съёмочной площадке вижу кроме Нино ещё и Мацумото? А? А?! – с каждой фразой голос Рё всё больше срывается на фальцет.
У Ямашиты начинает звенеть в ушах.
На часах десять утра, и Ямапи надеялся не вставать хотя бы до полудня. Но звонок Нишикидо ломает все его уютные планы на тихий и спокойный сон.
– Он везде! – продолжает возмущаться Рё, – и у них с Нино явно что-то происходит.
– Происходит что? – устало спрашивает Ямашита.
– Нино грозится его убить, ночует у меня дома, напивается, а сегодня приезжает Мацумото и ходит за нами повсюду. Это очень подозрительно. Очень. Ладно, я пошёл. На созвоне!
Ямашита опасается за душевное здоровье Рё. Вот такие вот нелепые подозрения явно похожи на зачатки паранойи.
***
Рё, крадучись, подходит к фургону Ниномии и подслушивает доносящиеся из-за двери отрывки диалога на повышенных тонах.
– … в спальне…
– А что ты делал у него в спальне?! – громко и очень возмущённо вопрошает Мацуджун.
– А как ты думаешь? Что мог я делать в спальне у Рё? – в голосе Ниномии слышится явная претензия. И тон ответа очень вызывающий.
Рё готов предположить, что сейчас Ниномии в лицо полетит что-нибудь тяжёлое. Но вместо этого в фургоне раздаются только неясные шорохи и приглушённый шёпот обоих.
У Рё в голове проносится несколько вариантов происходящего в данный момент в фургоне Нино, и все эти варианты приводят его к одному и тому же выводу.
***
– Я понял, в чём дело! – кричит Рё в трубку не своим голосом.
– Твою мать, Рё, я только уснул! – с тяжёлым стоном хриплым голосом выдыхает в трубку Ямашита.
– Нет, ты только послушай! Мне просто нужно кому-нибудь это сказать. И обещаю, что не буду звонить тебе в ближайшие четыре часа!
Ямапи закатывает глаза. Четыре часа. Это он не будет, но есть ещё Ниномия и половина телефонной книги. А Ямашита внезапно становится самым востребованным человеком именно во время своего отдыха или ещё хуже – сна.
– Ну? – обречённо спрашивает он.
– Я уверен, что Джун спит с Ниномией! – слышит Ямапи тихий, лихорадочный шёпот.
– Ты головой ударился, Рё. Я спать, – отвечает он и кладёт трубку.
***
Джун приезжает каждый день, кормит, за руку вечно куда-то тащит, ревнует, закрывается с Нино в фургоне, устраивает сцены – Рё ещё раз сопоставляет факты и окончательно убеждается в правильности своих выводов.
***
– Привет, Нишики! – кричит Нино издалека, как только замечает его.
Рё осматривается по сторонам и не видит поблизости Мацумото. Впервые за последние дни съёмок.
– Поссорились? – участливо интересуется он.
– С кем? – удивляется Нино.
– Э… Как с кем? С Мацуджуном.
– С чего ты взял? – Нино явно искренне удивляется этому предположению, – он позже подъедет.
Нино ещё раз подозрительно смотрит на него и заходит в свой фургон. Рё слышит звук проворачивающегося замка.
Когда Мацумото всё же приезжает, до начала съёмок остаётся всего минут десять, не больше. Персонал даёт последние указания массовке, а Нино как раз идёт в сторону площадки уже загримированный. А ещё – явно раздражённый и не выспавшийся.
– Ты футболку у меня вчера забыл, – слышит Рё приглушённый голос Джуна и пытается незаметно подойти ближе.
– Спасибо, – отвечает Нино и принимает у него из рук ярко-розовый шуршащий пакет.
– Я вчера постирал её вместе со своими вещами. Это же твоя счастливая футболка, – Джун широко и самодовольно улыбается, демонстрируя миру ослепляющую белизну своих зубов.
Рё проходит мимо них с мыслью, что это, сука, очень трогательные отношения. И совершенно не замечает двух одинаковых взглядов ему в спину.
– Знаешь, – говорит Джун мрачным, почти заупокойным голосом, – он какой-то непробиваемый.
– Или мы пробуем неправильные методы, – отзывается Нино и плетётся следом за Нишикидо.
***
Рё с трудом подавляет в себе желание повернуть обратно, когда видит активно машущего ему рукой Мацуджуна.
– Что там у тебя? – спрашивает он, когда всё же решается подойти к Джуну.
Тот многозначительно трясёт пакетом. В пакете что-то задорно звенит.
– Пиво, – отвечает Джун, – Тебе и мне.
Рё тащится за Джуном в фургон Ниномии и каким-то очень уж обречённым взглядом наблюдает за тем, как тот открывает первые две банки.
– Что, поссорились-таки? – предпринимает ещё попытку докопаться до истины Рё.
– Кто? – не понимает Джун. Или делает вид, что не понимает.
– Вы с Нино, – продолжает намекать на очевидное Рё и делает первый глоток пива.
– Ну, что-то вроде, – завуалировано отвечает Джун и как-то странно косится на Рё.
Пиво Мацумото купил отличное. Вкусное, не горькое, в меру пенное. Так что первая банка выпивается очень быстро.
– И давно это у вас с ним? - уже более смело лезет не в своё дело Рё. И внимательно наблюдает за реакцией.
Джун всё ещё делает вид, что ничего не понимает. Или осознанно не хочет выдавать никаких подробностей.
– Ну, не особо давно, недели две с половиной, – задумчиво отвечает Джун и протягивает Рё вторую банку.
С каждой минутой атмосфера в чужом фургоне становится всё более расслабленной. Мацуджун не замолкает ни на секунду. Рё умудряется даже пару раз развести его на откровения относительно Ниномии.
Оказывается, вчера Нино забыл свою футболку у него в машине. Только на вопрос, как именно Нино её там забыл, отвечать уже не стал.
– Кстати, давно хотел у тебя спросить… – начинает Джун слегка уже заплетающимся языком, но его прерывает громкий звук шагов снаружи.
Когда Ниномия резко и очень громко открывает дверь своего фургона с ноги, то объёмный пакет с пивом уже практически пуст.
– Ой, – икает Джун и смотрит на Нино верными виноватыми глазами, – А пиво закончилось.
– Я вас сейчас убью, – обещает Нино искрящимся добротой голосом и закрывает за собой дверь.
***
– Ямапи? – раздаётся в трубке очень узнаваемый голос Мацумото.
Нет, то, что выспаться в свою неделю выходных ему не удастся, он понял уже давно. Но то, что даже Мацуджун испытает необходимость позвонить именно ему и именно сейчас, и ещё раз именно ему– это было, пожалуй, неожиданно. И, пожалуй, уже слишком.
– Кто? – вяло интересуется Томохиса, – Ниномия? Нишикидо? Или оба?
Джун молчит какое-то время, а потом:
– Слушай, а поехали куда-нибудь выпьем?
***
Джун ждёт его в тихом баре за угловым столиком, спрятанном от лишних глаз и ушей массивной деревянной загородкой. В пепельнице перед ним лежат два окурка, а на столе стоит ополовиненный бокал вина.
– Всё началось с того, что мы у меня дома играли в карты. На деньги. Изначально, – с тяжёлым вздохом после краткого приветствия начинает Джун.
– Мы? – уточняет Ямашита.
– Араши, – Джун смотрит на него, как на умалишённого, мол, и так понятно, кто такие «мы».
– И если бы на последнем кругу карты сдавал Нино, то всё могло бы закончиться по-другому, он никогда не проигрывает на своих раздачах, что, в общем-то, неудивительно. Но карты сдавал я…
Ямапи откидывается на спинку стула и готовится к долгому и, несомненно, увлекательному рассказу.
***
Три недели назад
В комнате воцаряется тишина. Слышно только тихое шипение тлеющей сигареты Айбы.
В общем-то, вечер начался как обычно и грозил так же обычно и закончиться, если бы не одно обстоятельство, которое повлекло за собой другие обстоятельства, которые в свою очередь и …
Нино растерянно смотрит на свои карты на столе, а все остальные ещё более ошалевшими взглядами смотрят на Ниномию.
– Ты проиграл, – флегматично объясняет Оно, так, на всякий случай. Или чтобы закрепить эффект.
– Угу, – вместо Нино кивает почем-то Джун, не отрывая взгляд от пары шестёрок.
Нино тоскливо смотрит на деньги, которые он только что проиграл, и с ноткой трагедии в голосе спрашивает, обводя всех присутствующих абсолютно несчастным взглядом:
– А может, желание?
– Нет! – вскидывается моментально Джун и тянет уже руку к деньгам, когда Сакурай неожиданно соглашается на желание. А за ним и все остальные.
– Только в пределах возможного, – предупреждает Нино, с опаской замечая недобрый блеск глаз одногруппников.
– Конееечно, – тянет Сакурай.
– Ладно, чего вы хотите?
– Пусть Нино что-нибудь у кого-нибудь стащит и принесёт нам! – предлагает Айба.
– Пойди туда, не знаю, куда, и принеси то, не знаю, что? – язвит Нино.
– У тебя же дорама? – уточняет Сакурай.
– Угу.
– С Тодой и Нишикидо?
– Угу.
– А пусть Нино-чан принесёт нам… Ну… полотенце Тоды Эрики?
– Нахрена нам полотенце Тоды Эрики? – удивляется Оно со своего места.
– Нет, пусть тогда Нино принесёт трусы Нишикидо, – давясь смешком, предлагает Джун.
– А нахрена нам трусы Нишикидо? – растерянно спрашивает Айба.
– Ну, так забавнее. Есть у него одни, с красными крокодильчиками, говорит, что это его счастливые трусы, – вдохновенно рассказывает Джун подробности из жизни нишикидовского нижнего белья, и только потом замечает, как на него смотрят остальные.
- Откуда такие подробности? – удивлённо интересуется Сакурай.
На Нино вообще смотреть жалко. Кажется, что ещё хоть слово о нижнем белье Нишикидо – и он набьёт себе шишку на лбу. Столом. Или фейспалмами. Или даже отдаст Джуну все свои наличные деньги. А это уже говорит о многом.
– Ну, было дело. Рё, когда выпьет, много говорит. А иногда и показывает.
В глазах Сакурая плещется неразбавленный азарт, когда он громко соглашается на это желание, а за ним соглашаются и все остальные.
– Господи, Боже мой, – бормочет Нино, проклиная себя за предложение заменить денежный проигрыш желанием.
– А в душе упереть их можно? – вяло интересуется он и смотрит почему-то именно на Джуна.
– А не получится, – веселясь на всю катушку, отвечает Джун, – во-первых, вряд ли он их будет носить там, где это смогут заметить. А во-вторых, ну, красть грязное белье другого джонниса как-то не комильфо, ты так не считаешь?
– Угу, – сокрушается Нино и тихо ненавидит Джуна за его идею, а всех остальных за то, что эту идею поддержали.
Нино думает, что завтра купит себе через интернет книгу по вуду. И будет, следуя инструкциям, медленно втыкать иголки в куклу-Джуна и куклу-Рё.
Ухмылка на лица выдала бы его коварный план, если бы хоть кто-то обратил на неё внимание.
Джун, Айба и Оно столпились вокруг Сакурая, который уже успел организовать тотализатор и записывал ставки в блокнот.
***
Неделю назад
– Так зачем, говоришь, ты приехал? – ещё раз интересуется Ниномия и закуривает.
– Я решил тебе помочь, – отвечает Джун и садится в ниномиевское кресло, – я единственный, кто поставил на тебя. А я так не люблю проигрывать.
– А все остальные поставили на то, что я не смогу их найти? – уточняет Нино и хмурится.
– Именно.
– Вместе точно что-нибудь придумаем, – успевает ответить Нино, прежде чем Нишикидо, который сумел-таки переодеться и ничего больше не разбить, выходит из своего фургона, злющий, как рота чертей.
Они синхронно оборачиваются на него и так же синхронно растягивают губы в одинаково-предвкушающих ухмылках. Рё почему-то начинает мелко потрушивать.
***
Пять дней назад
– Я вчера был у него дома, – отчитывается за выполненные действия из плана по захвату нижнего белья Нино.
– Был дома? И?
– Мы пили, – со вздохом продолжает он, – Самбука – мерзкое пойло. Не нашел.
– Ты не там искал!
– Ну конечно, ведь кто-то мне так и не сказал, где он их прячет!
– А этот кто-то и не знает, где именно. Знал бы – сказал, – начинает психовать Джун, – А ты где искал?
– Перерыл все ящики у него в спальне.
– А что ты делал у него в спальне?!
– А как ты думаешь? Что мог я делать в спальне у Рё? – Нино тоже повышает голос, но тут же прикладывает указательный палец к губам, призывая сбавить обороты. И децибелы.
– Почему он не хранит их в спальне?
– А вдруг увидит кто-нибудь. Взрослый мужик уже, а тут такой детский сад со счастливыми трусами.
– Постой, напомни мне ещё раз, откуда ты-то знаешь про его трусы с крокодильчиками? – со вздохом уточнят Нино.
– Рё много говорит, когда выпьет. А иногда и показывает.
– Точно. Вспомнил. Можешь не продолжать.
***
Четыре дня назад
«Если не сработала даже футболка с тонким намёком на трусы, то теперь я попробую разговорить его под пиво. Задержись на съёмках, а потом ещё раз поищи в его фургоне», – Нино читает это сообщение, стоя в метре от Рё.
Вся эта ситуация нравится ему с каждым днём всё меньше, но тут уже ничего не поделаешь.
- Я задержусь ненадолго, иди без меня, Нишики, - говорит Нино Рё, отходит от него на пару метров и, когда тот разворачивается и уходит к выходу с павильона, сразу же набирает номер Джуна.
– Я заколебался тут стоять, – ноёт Джун, – и руки устали от этого пакета.
Джун стоит на выходе со съёмочной площадки, в одной руке держит увесистый пакет с пивом, а во второй – телефон.
– Терпи, – советует Нино в трубку, – он будет возле тебя через несколько минут. И не забудь ничего. И помни, что мне нужно минимум двадцать минут.
– Уймись уже, помню я всё, – раздражённо отвечает Джун и нажимает на кнопку сброса вызова. И как раз замечает выходящего из-за угла Нишикидо.
***
Рё как-то слишком акцентирует внимание на их с Нино отношениях. И только к третьей банке пива до Джуна доходит, что именно тот имеет в виду.
Джун старается демонстрировать неизмеримую невозмутимость и отстранённость от всего, что связанно с Ниномией, и наконец-то вспоминает про злополучные трусы.
– Кстати, давно хотел у тебя спросить… – начинает Джун слегка уже заплетающимся языком, но его прерывает громкий звук шагов снаружи.
Нино с пинка открывает дверь, смотрит на них взглядом, полным жажды серийных убийств.
– Ой, – икает Джун и смотрит на Нино верными виноватыми глазами, – А пиво закончилось.
– Я вас сейчас убью, – обещает Нино искрящимся добротой голосом и закрывает за собой дверь.
Рё бочком по стеночке продвигается к выходу из фургона и тихонько закрывает за собой дверь.
– Не нашёл, – обречённо вздыхает Нино и усаживается в кресло.
– И у меня по нулям, – в тон ему отвечает Джун и допивает последние глотки пива.
***
– Теперь понимаешь? – спрашивает Джун и красиво затягивается сигаретой.
– Да. То есть, нет. То есть, не совсем, – отвечает Ямашита. Конечно сама ситуация и некая маразматичность вариантов выхода из неё впечатляют, но по взволнованному лицу Мацумото Ямапи понимает, что явно упустил что-то очень важное. Какую-то самую главную деталь.
– Нишикидо думает, что я сплю с Нино, – почти шёпотом говорит Джун.
– Нет, он не думает, он уверен в этом, – кивает Ямашита.
– Понимаешь, мы не спим с Нино, – продолжает разжёвывать истину Джун.
– Так это же отли…
– Но теперь и мне тоже начинает казаться, что я с ним сплю, – Джун выдыхает дым и явно пытается справиться с желанием побиться головой о деревянную столешницу.
– Оооо… – начинает Ямапи, а потом до него наконец-то начинает доходить то, что вложил Джун в эту фразу, – Оооо…
***
Ямашита присылает ему сообщение рано утром следующего дня.
«Он обычно их держит в синем пакете в бардачке машины. Можешь не благодарить. И уж точно не стоит для этого звонить».
Джун довольно улыбается, в конце концов, он на это и рассчитывал, когда звал вчера Ямашиту в бар.
Стащить ключи от машины оказывается вообще минутным делом, стоило только дождаться начала съёмок. Синий пакет с долгожданными трусами в красных крокодильчиках Джун перевязал фиолетовой ленточкой и оставил у Нино в фургоне. С запиской «Ты должен большое спасибо!».
***
Когда Нино двумя пальцами вытаскивает трусы из пакета и демонстрирует их подохреневшим с виду Сакураю, Айбе и Оно, то по непроницаемо-довольному лицу Джуна невозможно догадаться, какую роль сыграл он в результативности выполнения проигранного Ниномией желания.
Выигранные деньги приятно шуршат в заднем кармане брюк. И ничто не омрачает их с Ниномией радость до тех пор, пока Сакурай, прокашлявшись, не замечает, что трофей не мешало бы вернуть владельцу.
***
Унылый расстроенный Нишикидо подпирает собой фургон и постоянно вздыхает, когда к нему подходят, светясь, аки новогодние гирлянды, Ниномия с Мацуджуном.
– Нишики, хочешь, я покажу тебе фокус? – бодрым голосом интересуется Нино.
– Да какой, к чёрту, фокус, – подавленно отзывается Рё и переводит на них страдающий взгляд больших, по-собачьи влажных, печальных глаз.
– Интересный фокус. Тебе понравится.
Нино производит какие-то сложные манипуляции с картами, Рё даже пытается наблюдать за процессом. Но уж чего он не ожидает, так это того, что в конце из-под сложенных ровным столбиком карт покажутся сложенные ровным квадратиком его счастливые трусы.
– Я вас ненавижу, – обращается он к Нино и Джуну и поспешно прячет трусы в карман.
– Мы никому не расскажем о твоём секрете, – заверяет Джун.
Рё краснеет и на одном дыхании выпаливает:
– И я тогда ни-ко-му не расскажу, что вы спите с Нино.
Нино рядом с Джуном на мгновение каменеет, но не теряется и с обворожительной улыбкой поворачивается к Мацумото и обвивает тонкими ручками его шею, целует в губы.
– Уж будь добр, – говорит он охреневшему от этого зрелища Рё и уводит Джуна за руку в свой фургон.
***
Эпилог
На деньги Араши в покер больше не играли.
В 2009 году проиграл Сакурай. И с абсолютно невозмутимым лицом вынес хомяка Йокоямы вместе с клеткой у того из квартиры.
В 2010 году Сатоши проиграл желание «согласиться на первую же предложенную роль». Так он и снялся в роли Каибуцу-куна. И, стоит заметить, ни разу об этом не пожалел.
А в 2011 Нино наконец-то отыгрался на Джуне. После рекламы туши для ресниц Мацуджун всё ещё зол и до сих пор жаждет возмездия, даже несмотря на то, что очередь Айбы так и не наступила. Ну, если не считать того единственного раза, когда он незаметно подлил во время съёмок последней серии Бармена слабительное в бокал Нишикидо Рё.
@темы: размер: миди, *романтика, *флафф, *AU, пейринг: Матсумия, рейтинг: PG-13, *юмор
-
-
30.10.2012 в 18:56-
-
30.10.2012 в 21:19-
-
30.10.2012 в 21:27на фандомной битве читала - очень понравилось
-
-
31.10.2012 в 11:50-
-
03.11.2012 в 01:37-
-
08.01.2013 в 00:59спасибо, автор
*после эпилога мну уполз под стол от смеха*
-
-
08.01.2013 в 02:41-
-
08.01.2013 в 12:53еще раз огромное спасибо!!!